Надо же уже присоединиться к собственной акции ) Боня, как всегда, успокоил и вдохновил )

Итак… Раз уж сегодня «марусень», то пост о ней, о Марине. Хотя, не совсем о ней, а о том, какой я её вижу. Я могла угадать всё, могла не угадать ничего. Это просто фантазия, мысли на тему.

Ситуация — я пришла к Марине в гости, а там...

… У неё были необыкновенные глаза: красивые, тёплые, цвета тёмного шоколада, цвета моего первого плюшевого медведя, которого хотелось   обнимать   и тереться носом о гладкую шубку. В её глазах хотелось купаться. Поймал взгляд и не отпускаешь, удерживаешь долго-долго – наслаждаешься.   А ещё она умела как-то   необыкновенно смеяться: её смех проникал в самые холодные закоулочки души, согревал там что-то, и вот уже ты смеёшься в ответ, и легко так смеёшься, ведь тебе действительно хорошо. Она ласкала своим смехом, как будто гладила по шёрстке, и довольное урчание срывалось ответными словами о добром и вечном. С ней было легко, как бывает легко с теми, кому интересна жизнь, люди, повороты и изгибы, страхи и радости. Слово, ещё, поток… А ей интересно в этом потоке, ловит она в нём золотых рыбок, которые потом готовы исполнить даже не три, а сколько угодно заветных желаний. Хочешь погрустить? Легко!   Помечтать? Пожалуйста! Полетать? Ну так и это возможно! Кто там говорил, что не летают люди, как птицы…   Она варила кофе: ароматный, чёрный, терпкий. В таком кофе чертей впору топить. И ведь на самом деле, открывалась маленькая дверка где-то внутри, выпрыгивали из неё маленькие чёртики, которых у каждого человека внутри видимо невидимо, и тонули в обжигающем кофе, в сигаретном дыму, в ярком электрическом свете.   Вроде бы говорили о вещах отвлечённых, а чёртики знай себе выпрыгивали и отпускало, и накрывало волнами умиротворённого хорошооо… Она знала ответы на многие вопросы, иногда даже не высказанные. И это было не почему и зачем, а отчего и для чего. Нет разницы? Да есть, и большая. Почему людей сталкивает судьба не столь важно, как то, для чего она это делает. Играет? Ну да пусть. А раз уж выпал нам один на двоих чёрный сектор в русской рулетке, так и быть тому. Она была самой обычной, насколько может быть обычным необыкновенный человек. Казалось, что в замкнутом круге, по которому движется её жизнь: работа –дом – фильм – дождь – любовь – грусть – солнце – сон есть лазейка для чего-то сверхъестественного, того, что слегка за гранью, между сумасшествием и гениальностью, и однажды из этой лазейки польётся свет, и можно будет сказать: «Да вот же оно, чудо!» Она не боялась мечтать. Иногда по её шоколадным глазам пробегала лёгкая тень, нет, не страха, волнения. Ведь на место одной сбывшейся мечты непременно приходили   другие, ещё более невероятные, но и они рано или поздно сбывались. Она догадывалась   о моей слабости, о моей боли, о моём наваждении. Догадывалась, и как умная кошка, касалась моих ранок, мурлыкала, лечила. Мы не говорили об этом, но я точно знала, что не с проста это, ох, не с проста… Я верила ей. Верила, что всё будет хорошо. А разве можно не верить человеку, у которого глаза цвета твоего первого и самого любимого медведя…

Вот такая она для меня, Марина.