Я просыпаюсь от того, что мне очень холодно. Ну конечно, ты перетащил на себя одеяло и довольно посапываешь. Отвоёвывать у тебя это самое одеяло бесполезно, а доставать второе не хочется — надо будет вставать, скрипеть дверцами шкафа, а потом окажется, что его там нет, и надо идти в другую комнату, а это шум и шорохи, которые могут тебя разбудить, а этого мне пока не хочется. Нащупываю под подушкой телефон. Четыре часа. Будильник прозвенит в шесть. Интересно, у меня получится поспать ещё, или придётся это делать на работе, прячась за монитор? Прижимаюсь к тебе, обнимаю за плечи, зарываюсь носом в плечо… Греюсь.

Там за окнами осень и минус сколько-то, заваленный листьями двор, холодная машина и предательски короткие проспекты. Там жизнь, в которой нет особого смысла, состоящая из кофе, сигарет и коньячного забытья по вечерам. Там наигранная бодрость, имитация хорошего настроения, пустые слова и фальшивые улыбки. Одним словом, там наш прекрасный мир.

Ты переворачиваешься на другой бок, и притягиваешь меня к себе. Может быть тебе снятся эротические сны? На меня накатывает волна нежности, от которой перехватывает дыханье, от которой хочется плакать, от которой потом будет больно. Четыре часа пятнадцать минут. Нет, я уже не засну. Как странно просыпаться с кем-то. Странно чувствовать своей щекой дыханье другого человека, странно ощущать тепло другого тела, странно испытывать лёгкое желание, странно, что я вообще сейчас здесь.

Самый волшебный момент в отношениях двух людей — это первое утро, которое они встречают вместе. Заснуть рядом не проблема, а вот проснуться… Как он себя поведёт? Что скажет? А как вести себя мне? А что сказать? А он помнит, как меня зовут? Кофе в постель — штамп, непонятно кем и зачем навязанный человечеству, а вот первый совместный завтрак — таинство. Ты смущаешься, потому что без косметики, с растрёпанными волосами, в его футболке, закрывающей колени, с припухшими губами и огромным желанием нравиться. Ты пытаешься угадать, почему он на тебя так смотрит, что он вкладывает в каждый жест, вслушиваешься в каждую интонацию, в каждое слово. А когда ваши взгляды встречаются, ты не знаешь, что делать и несмело улыбаешься. Вдруг всё это на самом деле? Вдруг всё будет хорошо?

Без двадцати пять. Чёрт, чёрт, чёрт! Встаю и тихонечко пробираюсь на кухню. Ты даже не пошевелился. Прекрасно. Щёлкаю зажигалкой, затягиваюсь. Дым расслабляет. Подхожу к окну и прижимаюсь лбом к холодному стеклу. Отрезвляет. Казнить нельзя помиловать. Ставим запятую после слова казнить. Тёмные окна, дождь без начала и конца, какой-то чокнутый, выгуливающий собаку… Здравствуй, новый день! День, который просто надо перетерпеть, как это было вчера, позавчера, месяц назад. Авитаминоз, равнодушие ко всему и ко всем, поставленный на вибрацию телефон, оставленные без ответа смс, выматывающая душу работа и бряцанье железа в спортзале. Казнить. За это самое равнодушие. За страх любить. За недоверие. За неумение проигрывать. За рефлексию, граничащую с паранойей. За бессмысленность своего существования.

Тушу сигарету. Далее по плану минет, яичница и кофе. Ты отвезёшь меня домой, чтобы я переоделась, сделала макияж и укладку. Потом ты уедешь, а я останусь со всем этим. Точнее, я останусь ни с чем. Улыбайся, ведь жизнь прекрасна! Я возвращаюсь к тебе под одеяло, вдыхаю твой особенный утренний запах, и вдруг оказывается, что всё, о чём я сейчас передумала на кухне — полная ерунда. Начинаю дремать. До звонка будильника ещё целый час…

Утренний секс — это что-то особенное. Вы ещё не проснулись, возможно, даже не открыли глаза, всё происходит на ощупь, нежно и неторопливо, встречаются губы, скользят руки, сплетаются ноги… Вы не знаете точно, происходит ли это на самом деле, или это прекрасный сон пятничного утра. Вы не знаете ничего кроме того, что ещё пара минут и вы умрёте, потому что это невозможно, потому что на верхней губе поблёскивают капельки пота, потому что дрожь, потому что иллюзии…
— Доброе утро.
— И тебе.
— Если я скажу, что люблю тебя, ты конечно, не поверишь?
— Конечно, нет.
— Ну и правильно сделаешь. Представляешь, тут какой-то придурок в пол пятого выгуливал собаку…
— Счастливые, дорогая моя, часов не наблюдают.

А кто здесь говорил про счастье? Во всяком случае, не я.