Эта история произошла со мной на самом деле. Выдуман только конец. Да и то, как выдуман… Просто нам было бы лучше никогда больше не встречаться. А остальное всё правда. Даже про Дженис Джоплин и психоаналитика. И на Корсике действительно проходит такой фестиваль. Когда-нибудь обязательно съезжу. Просто сегодня встретила этого человека и была поражена, насколько он меня не тронул. Насколько оставил равнодушной.

Это был самый обычный мартовский день: грязь смешалась с редкими солнечными лучами, тяжёлое серое небо словно угрожало обрушиться на землю, ветер завывал какую-то грустную, одному ему ведомую мелодию. Прохожие на улице передвигались мелкими перебежками от подъезда до магазина, от подземных переходов до маршрутных такси, от остановки до очередного подъезда.

Это был один из тех дней, когда больше всего на свете хочется остаться дома, под одеялом, наедине с собой, со старыми голливудскими фильмами и ароматом только что сваренного кофе. Однако, вопреки всем этим замечательным желаниям и здравому смыслу, повинуясь голосу подруги в телефоне, я собиралась выйти в этот день, который постепенно переходил в вечер, толкнуть тяжёлую дверь паба и напиться. Считается, что девушки не напиваются. А если даже и напиваются, то никогда не признаются в том, что сделали это целенаправленно, что алкоголь поступал в организм тщательно выверенными дозами, что постепенное превращение в животное и было конечной и желанной целью. Я согласна, что нет зрелища более жалкого, чем пьяная в дребезги девушка, но иногда единственное, что ты можешь сделать — это напиться.

Кто-то пьёт, чтобы убежать от проблем, от депрессии, от несчастной любви, от радостей существования с давно уже посторонним человеком в съёмной полуторке, от безысходности, от безволия. Я же всегда пью, для того, чтобы погрустить, чтобы вести долгие мысленные диалоги со своим лучшим другом — депрессией. Я пью для того, чтобы чувствовать, чтобы выпускать на свободу моих личных дьяволят, чтобы чувствовать себя по-настоящему живой. Я напиваюсь очень редко, но каждый раз иду до конца, до последней капли, до последних зарифмованных строчек, до первых слёз. И в этот мартовский вечер я точно знала, зачем вхожу в паб: не затем, чтобы поболтать с подружкой, и даже не затем, чтобы потешить самолюбие, принимая неуклюжие ухаживания очередного поклонника. Я входила в эту дверь, для того, чтобы через несколько часов выйти из неё в состоянии совершенно особенного просветления, а потом рыдать в такси по дороге домой. Иногда мне кажется, что я ненормальная. Мой психоаналитик сказал мне, что у меня начальная стадия депрессии. Основные характеристики: резкие перепады настроения, беспричинные слёзы, ощущение внутренней пустоты, боязнь темноты, боязнь яркого света, боязнь одиночества, но в тоже время огромное желание остаться одной. Ещё я боюсь любить, но в тоже время боюсь, что так и не узнаю, что же такое настоящая любовь. Я предъявляю большие претензии к окружающим меня людям, но от себя я требую гораздо большего. Мне не нужен психоаналитик, чтобы поставить диагноз, я и сама знаю, что это перфекционизм помноженный на рефлексию. Плюс к этому, я Дева по гороскопу, а Девам всегда надо определить причины и следствия, разложить всё по полочкам, расставить все акценты и точки. Я курю ментоловые сигареты. Я обожаю стиль шестидесятых. Меня раздражает человеческая глупость. Я знаю, что я красива. В мужчинах меня возбуждает интеллект. Я не понимаю, как можно закусывать вино шоколадом. Я не понимаю, как можно заниматься сексом в туалете ночных клубов. А иногда я вообще не понимаю, как можно заниматься сексом. Я пью много кофе. Мои любимые цветы — нарциссы. Я больше не знаю, что ещё сказать о себе. Я самая обычная девушка, из тех, что по вечерам сидят в кафе с подружками, или болтают в асе, или читают романы о том, куда же всё-таки катится наш мир.

По моим ощущениям сегодня в пабе всего слишком много: слишком много людей, слишком много сигаретного дыма, слишком много надоевших хитов, слишком много одиночество, запах которого перебивает даже запах табака. Как пахнет одиночество? Наверно, для каждого человека по-разному, но, поверьте, вы сразу же узнаете этот запах по особенной горечи. Я сажусь за стойку, бармен, даже не спрашивая, ставит передо мной кружку тёмного пива. Минут десять мы болтаем о погоде, работе и прочих глупостях, потом он виновато улыбается и обводит рукой переполненный зал. Подруга опаздывает, и я остаюсь одна. Обвожу взглядом шумные компании, расположившиеся за длинными деревянными столами. По телевизору идёт трансляция полуфинала чемпионата страны по хоккею, поэтому в зале в основном мужики, раскрасневшиеся от пива, эмоций и ругательств. Рядом с мужиками их скучающие подруги, обсуждающие чисто женские проблемы, такие как ремонт, поездка в отпуск, что «мой-то вчера», « ой, да вообще не говори ».

Запах одиночества становится всё ощутимее. Чем внимательнее я наблюдаю за этими людьми, тем отчётливее понимаю, что здесь нет ни одного по-настоящему счастливого человека, если, конечно, не считать счастьем браки по залёту, совместную жизнь без любви, систематические походы налево, взятые в кредит машины и квартиры. Наконец-то приходит моя подруга в сопровождении очередного кавалера. Поскольку кавалером она увлечена гораздо больше, чем мной, я продолжаю изучать собравшихся. В тот момент, когда я уже готова согласиться с тем, что всё происходящее представляет собой фарс и сборище закомплексованных фальшивок, я чувствую на себе чей-то взгляд. Интересно, кто же это может быть? Случайно оказавшийся здесь знакомый? Или кто-то из мужиков, на минуту оторвавшись от пива, высматривает, кого бы снять на эту ночь? Булгаков писал, что любовь выпрыгивает из-за угла. Страсть, скорее всего, выпрыгивает оттуда же. Любовь, страсть, желание, возбуждение, безумие, вся эта честная компания сидит за углом и ждёт, когда же можно будет прыгнуть на тебя, прижать к земле, лишить возможности дышать, поработить, превратить в безвольную марионетку. Естественно, что я не держу в руках букет мимоз, но его, видимо, успешно заменяет выражение моих глаз.

Я отодвигаюсь от подруги, одёргиваю платье, поправляю причёску. Я готова. Он не заставляет долго ждать себя. Щелчок его зажигалки, прикосновение его руки к моей, его близкое тёплое дыхание на моей шее… Его присутствие здесь похоже на лёгкое дуновение ветерка, на слепой дождь, на мой последний шанс на спасение. Ветер, ветерок, долгожданный… Мы не произносим ни слова, просто курим и пристально смотрим друг на друга. У Ветра красивые синие уставшие глаза, сильные руки, широкие плечи. Он раздевает меня глазами, медленно, чувственно, очень нежно… Он ласкает и нежит, целует и дразнит… К тому моменту, как потухла моя сигарета, я возбуждена настолько, что готова заняться с ним сексом прямо здесь, не обращая внимая на толпу вокруг. А потом полились слова. Момент узнавания, момент первого проникновения в мысли друг друга, момент снятия первой пробы… Момент, когда на карту поставлено всё. Мы говорим о поэзии, о политике, о музыке, о, казалось бы, самых простых вещах, но я-то знаю, что это проверка. Проверка на совместимость. Проверка на то, не ошиблись ли мы, когда нашли друг друга посреди этой краснолицей толпы. Через час мы сидим на заднем сидении такси. Ветер треплет мои волосы, мою грудь, мою душу. Мы жадно целуемся, я расстёгиваю ремень на его джинсах… Мы делаем перерыв только для того, чтобы хлебнуть виски и увидеть отражение ухмыляющейся рожи таксиста в зеркале. Плевать на таксиста, плевать на всех, здесь только я и Ветер.

Мы начинаем раздевать друг друга уже в лифте, пробуем на вкус кожу, обмениваемся запахами и эмоциями. Откуда-то я знаю, что ему также грустно, как мне, что внутри него горят жаркое пламя, что он так же, как и я, хочет забыть обо всём, нажать кнопку перезагрузки. Мы падаем прямо на ковёр, его руки скользят по моему телу, неутомимые, сильные, нежные. Я покрываю поцелуями каждый сантиметр его тела, я словно хочу впитать его боль, его мечты, его жизненную силу. Кончиками пальцев он пробегает вдоль моего позвоночника, нажимая на только ему ведомы точки, он переворачивает меня на спину, впивается зубами в мои соски, лаская при этом ягодицы. В тот момент, когда я уже готова кончить, он отстраняется, но только для того, чтобы проникнуть в меня, овладеть мной, вознести на пик наслаждения. Мои стоны переходят в слёзы, я прижимаю его к себе так крепко, как только могу, я не хочу выпускать его из себя, отпускать от себя, но уже сейчас я понимаю, что Ветру необходимы просторы ночных дорог, холодный свет звёзд, сладкие ароматы цветов. Потом мы лежим, обессиленные, уставшие, насытившиеся, о чём-то долго разговариваем и, наконец, засыпаем. Мне снится тёплое море, плеск волн, крики чаек. Мне снятся золотой песок, горячие камни, белые лежаки, печальный блюз, доносящийся из прибрежного кафе. Мне снится царство Ветра. А сам Ветер нежно обдувает мою разгорячённую кожу, уносит с собой все мои тревоги, тоску, страхи. Ветер обещает мне, что всё будет хорошо. А потом он целует меня в плечо и еле слышно шепчет: «Прощай… » Но это уже не важно… Я улыбаюсь во сне, потому что знаю, что теперь мне есть, чем удивить свою депрессию, когда она в очередной раз решит заглянуть ко мне на огонёк.

Я больше никогда не встречалась с Ветром. Мы не оставили друг другу ни номеров телефонов, ни адресов. Искать его через социальные сети было бессмысленно, это только всё бы испортило. Холодный март сменил ласковый апрель. В моём плеере появились песни Дженис Джоплин и Билли Холлидей. Я по-прежнему разговариваю сама с собой. Я по-прежнему боюсь темноты. Иногда я напиваюсь. Иногда я хожу в тот самый паб. Мой психоаналитик недовольно покачивает головой и советует сменить обстановку. Я решила прислушаться к нему, и поехать в отпуск в Италию. Каждый год в ноябре на Корсике проходит фестиваль ветра. Корсиканцы считают, что ветер символизирует свободу самовыражения, приключения и природу.